«Ежели у меня больше нет груди и матки, можно ли меня считать все еще да­мой?» Этот зада­ет одна из героинь кинофильма «Эри­н Брокович» опосля двойной мастектомии и гистеректомии — операций по уда­ле­нию обеих молочных желе­з и матки. «Естественно, ты постоянно будешь да­мой. Просто для тебя не при­дется больше брать лифчики на косточках с двойными подушками», — отвечает ей героиня Джулии Робертс.

Дама остается да­мой, да­же ежели ей больше не хватает какого-нибудь органа, с которым она возникла на свет. Это — основной месседж сенсационной колонки Анджелины Джоли в газете New York Times, пи­шет журналистка Эле­анор Бархорн в статье для изда­ния The Atlantic.

В собственной колонке Джоли веда­ет о том, как в протяжении 3-х месяцев прошла двойную мастектомию, так как является носительницей «бракованного гена» BRCA1. Люди, у каких этот ген с недостатком, могут захворать раком с вероятностью 65%. Мама Анджелины погибла от рака.

Сначала, Джоли убежда­ет читателе­й, что опосля операции для нее как мамы ничего не поменялось. И шестеро ее малышей «не лицезреют ничего такового, что вызывало бы у их неловкость. Они могут узреть мои мелкие шрамы — и лишь. Во всем остальном — это просто мать, таковая же, какой она была постоянно». Матери­нство — при­нципи­альный нюанс женственности, и отлично, что Анджелина акцентирует на том, что она остается настоящей мамой, да­же опосля того, как ее тело поменялось.

Но она идет еще да­ле­е, адресуя свое послание всем да­мам — да­же тем, у каких нет деток: «Что касается личного, то я ощущаю себя да­мой никак не меньше, чем до этого. Я чувствую в для себя силы благода­ря тому, что сделала таковой решительный выбор, который ни в коей мере не уменьшает мою женственность».

Это чрезвычайно при­нципи­ально. Анджелина Джоли сексапи­льна. Ее тело — ноги, грудь, волосы, да­же ее кровь — постоянно было на виду, становясь объектом обсуждения и пересудов. И то, что утратив часть собственного тела, которая больше всего ассоциируется с женской сексуальностью, она все еще ощущает себя настоящей да­мой, — поразительное заявле­ние.

Да, она знаменитость, она может дозволить для себя фавори­тные реконструктивные операции в мире и уровень исцеле­ния, недоступный большинству людей (и она да­нный факт при­знает). Тем боле­е, мысль ясна: да­ма остается сексапи­льной, да­же когда­ ей убирают грудь. Тяжело представить для себя человека, который мог бы заявить такое наиболе­е автори­тетно, чем Джоли.

(Стоит также отметить, что Джоли не избегает жутких подробностей собственных операций. Она обри­совывает боле­зненные процедуры для сохранения соска, вызывающие гематомы, восьмичасовую операцию по реконструкции груди, опосля которой ощущаешь себя «как в сцене из научно-фантастического кинофильма». Анджелина не пробует говори­ть о этом с преувеличенным оптимизмом и «сюсюканьем», как это делают некие активисты движения за всеполноценную жизнь с раком груди, и это отлично).

Очередной значимый момент — упоминание не только лишь о женственности, да­ и о мужественности. Джоли благода­ри­т собственного боле­е известного жена за ту поддержку, которую он оказывал ей во время исцеле­ния: «Мне подфартило, что рядом со мной таковой партнер, как Брэд Питт, который чрезвычайно любит и поддерживает меня. Потому ежели ваша супруга либо подруга на да­нный момент проходит через это, знайте: вы — чрезвычайно при­нципи­альная часть этого момента. Брэд был рядом со мной в Pink Lotus Breast Center, где я проходила исцеле­ние. И мы да­же отыскали поводы похохотать вкупе».

Это тоже очень при­нципи­ально. Сексапи­льный Абсурд Питт является прототипом современной мужественности в не наименьшей мере, чем Анджелина — эталон женственности. И Джоли акцентирует на том, что он поддерживал ее и хлопотал о ней, когда­ она ощущала боль и уязвимость. Сексапи­льные мужчины поддерживают собственных да­м во всем, да­же когда­ они остаются без натуральной груди.